Об авторе: Анатолий Шалыто, профессор, д.т.н., Университет ИТМО.

В стране была хроническая нехватка IT-специалистов. Во времена министра цифрового развития Николая Никифорова постоянно звучало, что надо бы откуда-то взять миллион программистов. Их, конечно, можно было бы попытаться взять в Китае или Индии, так как только в странах с полуторамиллиардным населением о чём-то можно мыслить миллионами, но вряд ли эта попытка была бы результативной. При этом о качестве желаемого миллиона, как любят говорить экономисты – качестве человеческого капитала, ни министр, ни его зам Марк Шмулевич, с которым я однажды встречался по этому поводу, ничего не говорили.

На упомянутой встрече я пытался объяснить, что в стране, где население в 10 раз меньше, чем в Индии и Китае, и чи́сла по крайней мере на порядок должны быть меньше. Наш опыт проведения олимпиад школьников по информатике и программированию показывал, что каждый год в стране появляется всего полторы-две тысячи высококвалифицированных специалистов в рассматриваемой области, и это с учётом физиков и математиков, так как обычно победители и призёры олимпиад по этим трём предметам пересекаются. При этом я также пытался объяснить начальнику, что эти люди являются спецназом, обеспечивающим решение действительно важных для страны вопросов, а от сделанного остальными, особенно «народным ополчением», проблем будет больше, чем пользы.

О качестве некоторых программных продуктов (и не только отечественных), созданных «ополченцами», я писал в таких текстах, как «Не числом, а умением!» и «Нужно не много программистов, а немного Джобсов».

Об этом же я как-то пытался говорить на IT-завтраке на ПМЭФ, когда кто-то из выступающих сказал, что вместо ежегодного выпуска в 40 тысяч IT-специалистов планируется, что вузы страны будут готовить… 120 тысяч. Известно, куда вымощена дорога из благих пожеланий, и на свой вопрос «Сколько IT-специалистов выпускается в стране в год?» я нашёл в Сети вот такой ответ: «Российские вузы в 2021 году выпустили 42,7 тысячи IT-специалистов». При этом авторы этого материала не забыли сообщить, что «доля выпускников этого профиля от общего числа превысила среднеевропейский уровень».

Но среднеевропейский уровень – это не круто. В начале этого текста было сказано, что «в стране была хроническая нехватка IT-специалистов». Я не случайно использовал слово «была», так как стало известно, что в 2025 году российские вузы выпустят более 385 тысяч IT-специалистов. Как это будет достигнуто? С помощью волшебной палочки – «Цифровых кафедр»! И это при том, что в некоторых вузах кафедры отменили…

Естественно, что эта палочка не должна быть единственной – необходимы и другие. На одном из совещаний в 2022 году по развитию микроэлектроники стране вице-премьер Дмитрий Чернышенко якобы сказал: «Компания Huawei за 28 лет сделала огромный прорыв в развитии технологий. У России нет столько времени, и надо включить режим волшебной палочки, открыть сознание и попытаться добиться суверенитета в электронике через восемь лет».

Этот режим, видимо, включён и в обсуждаемом вопросе. 18 октября 2023 года РИА Новости опубликовали статью, подтверждающую это: «Фальков: цель вузов – выпускать по 800 тысяч IT-специалистов в год». Однако содержание статьи расходится с её названием: в названии говорится об IT-специалистах, а в тексте о том же числе, но более узких специалистов – по искусственному интеллекту: «Перед нами стоит амбициозная задача – выпускать ежегодно более 800 тысяч специалистов в области искусственного интеллекта для соответствующих отраслей, при этом необходимо не менее 15,5 тысячи в год выпускать высококлассных разработчиков нейронных сетей – тех, кто, собственно, будет составлять ядро и элиту специалистов в области информационных технологий». Так как специалисты по искусственному интеллекту – это далеко не все, кто требуется сфере информационных технологий, то для неё в указанном режиме можно подготовить ещё тысяч четыреста специалистов, и такая возможность у нас есть – в 2023 году в вузы России было принято 1,2 миллиона человек. При этом, правда, мест для специалистов других профессий не останется, но это можно перетерпеть, так как речь идёт об интеллекте, так нужном всем.

Изложенное очень напоминает фейк или ошибки журналиста, который в заголовке указанной статьи приписал лишний ноль, а в содержании – аж два. Но ведь известно, что у РИА Новости такого не бывает, да и министр вряд ли такое говорил. Снова волшебство, да и только.

Теперь я вновь расскажу о творчестве «ополчения». У меня на домашнем ноутбуке связь с Интернетом осуществляется с помощью LTE-модема от одного из операторов мобильной связи, а также поставленного для надёжности Wi-Fi-роутера со входом по оптоволокну от другой компании. Казалось бы, «горячий резерв» обеспечен, однако это оказалось не так. Если Интернет по оптоволокну исчезает, то модем, который постоянно включён, не обеспечивает «горячий резерв». А если заканчивается оплата Интернета от телефонного оператора, то второй канал «горячий резерв» не обеспечивает.

Я предполагал, что переключение каналов в моем случае должно происходить автоматически, но этого «ополченцы» не предусмотрели… Решить проблему, возможно, весьма сложно. Рассмотрим более простой вопрос, который «ополченцами» сделан сложным – оплата продления работы мобильного Интернета в рассматриваемом случае, когда второй канал «не подхватывает» работу первого.

После моей манипуляции с модемом на дисплее компьютера появилась картинка со всяким разным, но оплатить оттуда продление Интернета не удалось. Там, в частности, было уведомление о том, когда у меня закончится оплата, но для того, чтобы я об этом узнал, «ополченцы» не сделали ничего – не послали ни SMS, ни сообщение на экран компьютера. Не в пример этому телефонному гиганту мелкая компания, обеспечивающая безопасность компа, послала мне сообщение о том, что деньги заканчиваются, сотни (!) раз.

Как вы думаете, почему они поступали так? Потому, что компания маленькая, или потому, что там не «ополченцы» работают?

После этого я должен был найти номер телефона, который связан с модемом. Обычно я такую информацию записываю в телефон, но его там почему-то не оказалось. По совету великого тренера олимпиадных программистов Андрея Станкевича я позвонил в телефонную компанию, однако по фамилии и данным паспорта мне мой номер телефона не дали. В банках многое по такой информации дают, а здесь – нет. Ситуация была не безвыходной, но противной: в поддержке мне перечислили три способа решения моей проблемы, два из которых даже помню. Возиться ни с номером договора (даже трудно представить, где он), ни с SIM-картой модема не захотелось, и я напряг то, что называется мозгом.

Он выдвинул гипотезу: поискать номер в предыдущем телефоне. Номер, естественно, там оказался. Неестественно было другое – американские «ополченцы» поступили не по-русски (не сделали хорошо): при автоматическом скачивании информации со старого телефона на новый процентов тридцать номеров телефонов не переписалось! Почему? Ответ у меня один: во всем виноваты «ополченцы», которых кто-то (и они сами) считает специалистами.

Окрылённый своей догадливостью, я попытался пополнить баланс «модема» с мобильного телефона. Но он у меня корпоративный, и это оказалось невозможно.

Тогда я с мобильного телефона вышел на сайт телефонной компании. И начались сложности с кодами и паролями. При этом у меня из головы не выходило первое правило торговли: если клиент хочет отдать деньги, забери их. Телефонная компания, в отличие от телефонных мошенников, этого явно не хотела.

Я снова позвонил в поддержку. Мне очень корректно и долго помогали заплатить через их сайт, но у нас ничего не получалось… После того, как сотруднику эта история надоела, он посоветовал мне произвести оплату через мобильный банк, и всё получилось невероятно быстро: прошел face-контроль, нашел опцию «Оплата мобильного Интернета», ввёл номер телефона, сумму и… Интернет на компе мгновенно появился! Это, похоже, не «ополченцы» делали…

По странному стечению обстоятельств в этот же день та же телефонная компания проводила опрос о качестве её работы. Я кратко написал изложенное выше, пусть читают.

Бывает, сложные системы управления делаются в трёх-пяти экземплярах, для уникальных судов, например. Число пользователей у таких систем, как вы понимаете, ограничено, и пользователей этих тщательно обучают. Но всё равно делают такие системы с большим старанием. А тут пользователей – миллионы, а системы делаются не так, чтобы ими было понятно и удобно пользоваться даже «чайнику», а так, как эти «специалисты» хотят и умеют! А все потому, что они – «ополченцы», а «большие» начальники и их престарелые родители даже не пробуют эти системы применять.

И в заключение. Несколько дней назад позвонили с какого-то радио, попросили прокомментировать тот факт, что масса людей хочет работать в IT. Я сказал: как хорошо, когда пожелание народа совпадает с планами руководителей страны, но есть, как говорится, нюанс. Людей понять можно – они хотят легких и хороших денег, как им обещано повсюду распространяемой рекламой, которая говорит, что цель достигается шестимесячными курсами вне зависимости от бэкграунда обучающегося. Более того, я даже один такой пример, который произошёл более двух лет назад, знаю – дама под полтинник с гуманитарным образованием закончила такие курсы, нигде у нас работу найти не могла, но неожиданно её взяли в Финляндию, куда со всем семейством и переехала.

Она решила свою проблему, но как с такими курсами и «ополчением» решить проблемы в высокотехнологичных отраслях промышленности страны – я не знаю. Я не против курсов, которые проводил Computer Science Center или в настоящее время проводит «Школа анализа данных», но они двухгодичные и относятся к дополнительному образованию, получаемому очень мотивированными студентами из лучших вузов страны. Эти курсы, в отличие от других, бесплатные, но готовят они не желаемые начальством сотни тысяч «ополченцев» а в лучшем случае около… ста специалистов в год. Например, «Школа…» за 16 лет выпустила всего лишь 1441 человека, но зато каких! А больше указанных выше полутора-двух тысяч классных выпускников вузов и сотни-двух с таких курсов подготовить, к сожалению, не удастся, по крайней мере потому, что школа у нас далеко не советская…

Как вы понимаете, меня в прямой эфир на радио с такими разговорами не пустили.